То-то не узнала я книгу! Читала первый раз в переводе Галины Владимировны Снежинской. Была в восторге как от книги в принципе, так и от перевода. Сейчас, ознакомившись с рецензиями и, сравнив фрагменты текста в переводе, мнение не изменила. Вот вариант того же фрагмента, что выше приводился к сравнению, в переводе Снежинской:

"В тишине вдруг

жутко захрипели висевшие над камином часы с маятником. На первый взгляд это

были обыкновенные часы с кукушкой. Но на самом деле вместо кукушки из оконца

высовывался большой палец руки, и по нему, отсчитывая часы, крепко ударял

молоток.

Ой! Ой! Ой! Ой! Ой! -- прокричали часы. Это они пробили пять часов

вечера".

Если уж говорить об адаптации имен персонажей, то, по-моему, у Снежинской они получились гораздо более удобочитаемыми: Вельзевул Бредовред, Тирания Кровосос, ворон Якоб (неадаптированное), кот Мяуро ди Мурро (мелодичное, подходящее "великому певцу"). Именно эти имена я и запомнила. Немецкий вариант не читала, поэтому о близости к оригиналу в данном случае ничего сказать не могу.

Но вот стихотворная рифма здесь мне нравится однозначно больше.

Искали с дочкой "Пунш желаний" именно в переводе Л.Лунгиной. (1998 г. изд-во Замок чудес). Очень обрадовались этой книге. По прочтении сложилось устойчивое впечатление, что это не ее перевод. Может быть есть у кого книга 1998 года издания. Очень бы хотелось сравнить.

Как же досадно, что эта книга, на мой взгляд, совершенно незаслуженно получила "завальную оценку"... Ну что это такое - "нормально" - применительно к работам Лилианны Лунгиной?!!.. Скажу честно, я не читала перевода Елены Хаецкой, но, если уж приходится делать выбор между "вампиром" и "упырем" - хотя ни тот, ни другой мне не нужны :) - предпочту "упыря"(как то сразу А.К.Толстой вспоминается), чем "часы, стоящие на каминной полке" - по мне так лучше "ходики".

"Советским" перевод Лилианны Лунгиной не может быть по определению - достаточно познакомиться с "Подстрочником" Олега Дормана, в любой из версий. Это не советский - это аристократичный перевод, выполненный красивым литературным языком.

И, всех тех, кто "заражён нормальным классицизмом" :) я прошу поддержать эту книгу :)

Другое дело, что цена у издания высоковата, это правда. А упрекать Лилианну Зиновьевну в неадекватности ее перевода языку Михаэля Энде совсем несправедливо. Возможно, недостаточно с моей стороны аргументов. Я просто приведу здесь цитаты из "Подстрочника"(1997 - год создания фильма, если не ошибаюсь, год перевода "Пунша желаний"), полностью привести не удается, поскольку цитата большая, не умещается в рецензионный лимит. Правда Лилианна Зиновьевна говорит о другой книге - о "Бесконечной истории", - но не это, на мой взгляд, важно.., а, впрочем, читайте, решайте...: "Мне хочется, чтобы обязательно издали одну книгу, которую я перевела еще десять лет назад. Она называется «История, конца которой нет» Михаэля Энде. Моя подруга, переводчица Александра Исаевна Исаева... тоже очень хотела это переводить, и мы с ней поделили работу пополам. Тем временем произошла перестройка, «Детгиз» практически перестал существовать, и книга лежала у них, потому что за нее нужно платить валюту иностранным издателям, у которых были права. А валюты не было.

Я решила, что напишу этому Михаэлю Энде, в которого я просто влюбилась за его взгляд на мир, за его понимание многогранности этого мира, за его исключительную доброту и немыслимую фантазию. Я решила, что если я напишу хорошее письмо, то, может быть, он разрешит нам издать книгу бесплатно. Знала я о нем только то, что он весьма таинственный писатель, что у него вилла под Римом, где он живет со своей женой, мало общается с миром и что у него есть такие теософские идеи, симпатии — это чувствуется и по концепции книги тоже. Адрес его, мне сказали, достать невозможно. Я написала в издательство. Мысль этого письма была следующая: Вы, который умеет так наклониться над всеми острыми вопросами, так к ним прислушаться… Нашим детям нужна духовная помощь не меньше, чем материальная. И Ваша книга, где так четко обозначены границы добра и зла, — она просто необходима для наших детей. Я Вас очень прошу, помогите нам ее издать, денег нет, никто не дает валюту, у нас с валютой очень плохо, — но пусть это будет ваша гуманитарная помощь. Каково же было мое разочарование, когда я ответа не получила. Я написала второе письмо… Дорогой Михаэль, разрешите мне Вас так называть — «дорогой» — это не фраза, не формула вежливости, Вы мне действительно стали дороги, я Вас умоляю, ответьте мне… Он не ответил. Но ответило издательство. Выяснилось, что у него никаких прав нет на эту книгу, он все передал штутгартскому издательству. Они ведут все финансовые переговоры. Я написала им третье письмо — и они назначили цену за авторские права в пять тысяч немецких марок. Это немного, но и этого не было. Ничего не получалось. И вдруг я получаю письмо от издательства, где написано, что Михаэль Энде предложил Вашу кандидатуру на стипендию в Мюнхене, мы полагаем, раз Энде предложил, Вы, наверное, ее получите. Я думаю — значит, читал мои письма, значит, я их, может быть, не зря писала? И действительно, через две недели получаю подтверждение, что мне дается двухмесячная стипендия с возможностью поехать в Мюнхен и там работать...Но у меня была, естественно, одна забота — как бы мне с Энде встретиться? Я всех спрашиваю — да, он живет в Мюнхене, но строго запрещено давать его телефон, адрес, — он недосягаем. ...И вот через два или три дня меня зовут к телефону, и какой-то незнакомый голос говорит: «Их Михаэль Энде»… Я обомлела. Он говорит: «А знаете, мне дали вот ваш телефон, я очень хочу вас видеть!» Я говорю: «Я тоже хочу вас видеть!» Было страшно, я боялась. Причем он пригласил очень странно — встретиться на Ратушной площади. В три часа в воскресенье... В сомнениях и мучениях, мы отправились туда, и выяснилось, что сегодня масленица. Что вообще встретить кого-либо и узнать там невозможно... На этой площади играют пять оркестров, полно костюмированных людей, все танцуют, ну как нам встретиться? Мы стали под условленными часами. Я думаю — все, ничего у нас не получится, он просто нас не найдет. И смотрю — на некотором отдалении стоит человек. Он необычайно мне понравился внешне...: проваленные щеки, высокий, худощавый. Очень привлекательного, в общем, вида... Человек смотрит — и идет прямо к нам. Это, конечно, оказался он. Я думаю, что же дальше будет? Он повел нас к себе домой... Я вспомнила, что его отец был авангардистский художник, которого преследовали (нацисты, как и Советская власть, не любили авангардизма), но после разгрома гитлеризма получил признание. Мы стали разговаривать, и, знаете, бывает так — в первые секунды возникло ощущение, что мы всю жизнь знакомы.., что мы понимаем друг друга с полуслова... ...удивительное обнаружилось совпадение вкусов, интересов, в общем, абсолютно, казалось — сидит родной человек. «Слушайте, ну как же могло быть? Как могло случиться, что Вы мне не ответили?» Он говорит: «Разве не ответил? —Смеется. — А мне казалось, что я ответил»...

...Когда мы с ним разговаривали, я сказала ему, что мы обязательно все-таки сумеем издать эту книгу. Ему очень хотелось, чтобы в России его прочли. И у меня к желанию, чтобы прочитали наши дети, добавилось данное ему слово, поэтому мне очень важно, чтобы книжка наконец вышла. Это не роскошь. Это хлеб насущный для нас был бы..."

Книга, как издание, оставляет приятное впечатление: обложка плотная, бумага белая (буквы чуть просвечивают, но не сильно), шрифт достаточно крупный. Внутреннее оформление почти полностью повторяет оформление другого издания этого произведения - «Вуншпунш, или Гениалкогадский волшебный напиток» (издательство Амфора, 2010): перед каждой главой изображены часы, показывающее время, о котором пойдет речь, иллюстрации черно-белые (Регины Кен). Иллюстраций в новом издании больше. Иллюстрации, на мой взгляд, великолепны, они точно отражают содержание и дух книги.

Не понравился мне перевод. Он более «советский», чем перевод Елены Хаецкой, который она сделала для аудио-издания «Гениалкогадский Пунш желаний» (Издательство: Амфора медиа, 2007 г ), отлично озвученного Сергеем Заморевым. Перевод Хаецкой был и в книжном издании 2010 года, но в сокращенном варианте (там Хаецкая «проходила» под псевдонимом Е.Толстая).

Перевод Исаевой/Лунгиной добротный, но в нём нет той изюминки, благодаря которой современные дети наизусть помнят некоторые кусочки книги.

Например, у Хаецкой кресло Мага описывается так:

«Маг восседал в чрезвычайно уютном кресле с высокой спинкой. Четыре сотни лет назад один многообещающий вампир, золотые руки, вырезал это мебельное чудо из досок собственного гроба. На обивку пустили шкуру вервольфа….».

У Исаевой/Лунгиной читаем:

«Колдун Заморочит сидел в глубоком старинном кресле – с подлокотниками и высокой спинкой, по бокам которой торчали заслонки, будто огромные уши, - самолично сколоченным из гробовых досок четыре века назад одни умельцем-упырем, мастером на все руки…».

Описание часов у Хаецкой:

«Захрипели часы, стоящие на каминной полке. Нечто вроде часов с кукушкой. Только вместо лесной птахи каждый час показывался искусно сделанный большой палец человеческой руки - весь в язвах - по которому бил молот.

- А! - вскрикнули часы. - А! А! А! А!

Стало быть, пробило пять».

Часы у Исаевой/Лунгиной:

«Ходики над камином со скрипом пришли в движение – заработал зубчатый механизм. Но вместо кукушки из этих часов выскакивал искусно сработанный большой палец, а по нему с размаху ударял молоточек. Вот и сейчас вместо «ку-ку» раздалось: «Ой! Ай! Ой! Ай! Ой». Значит, пробило пять».

Так и по всему тексту: у Исаевой/Лунгиной «ходики над камином», «молоточек», а у Хаецкой нет попытки смягчить ситуацию: сказка-то не елейная.

Вот бы к этим иллюстрациям и качеству полиграфии еще и перевод того же качества… Увы!

Очень интересная книга, рассказывающая о волшебном напитке- Пунше желаний, последней возможности колдуна Везельвула Заморочит и его тетки ведьмы Тирании Вампирьевны в срок до Нового года выполнить все свои гнусности и вредности в полном объеме. А попытаются их остановить всего лишь кот Мориц и ворон Яков.

Очень давно хотел эту книгу, но её нигде не было, наконец, она у меня! Добавляю сканы.

Получила вчера книгу, полистала...Могу сказать, что перевод Елены Хаецкой для Амфоры мне больше нравился, намного намного больше. Для знакомства с этой чудесной сказкой могу порекомендовать именно ее перевод. Он более адаптирован, на мой взгляд, для чтения детям. Фразы переведены и построены более мелодично, очень хорошо передана волшебная атмосфера произведения, тонкий юмор Михаэля Энде. В общем чувствуется, что переводчик не просто взял и дословно перевел сказку, а сделал это с большим знанием языка, стилистики автора, очень чутко чувствуя как должно читаться произведение. Может быть Лунгина и Исаева - классики перевода, но перевод Елены Хаецкой для меня на голову выше их перевода. В переводе Лунгиной и Исаевой спотыкаешься на каждой фразе, а имена, это просто... у меня нет слов, какие имена они дали героям. Что стоит только имя мага - Вельзевул Заморочит (у Хаецкой - Бельзебуб Шуткозлобер). И это имя приходится читать по десять раз на странице. У меня, конечно нет проблем с дикцией и чтением, но читать это вслух ребенку просто невозможно, слух режет и произносить не хочется. Резюме. Если вы уже знакомы с этим произведением в лучшем переводе, то еще можно купить как бумажный вариант. К сожалению издательство Амфора ее не выпускает и у меня есть только замечательная аудиокнига, которая, кстати есть в продаже на озоне. Но если вы знакомитесь впервые с этим произведением, то в этом переводе я вам не советую приобретать. Однозначно испортите себе впечатление от такой волшебной и доброй сказке.

Предвкушаю захватывающее чтение, да еще и в переводе такого мэтра как Лилианна Лунгина!

Судя по аннотации думаю, что эта книга отлично послужит небанальным книжным подарком к рождественско-новогодним праздникам